Военспец. Чужое лицо - Страница 79

Глава 10. Исход

Только воины были беззаботны. Земли эти присягнули Шуйскому, и врагов здесь быть не должно. Они поглядывали по сторонам, наслаждаясь жизнью.

В глубокие думы были погружены двое – Андрей и Леонтий. Андрей припоминал все детали своего плана. Тайник показать – пожалуйста, забирайте ценности. Часть их он всё равно укрыл в омуте. А убить себя он не даст. Басни Леонтию рассказывал, а тот поверил. Однако Андрей смерти не то чтобы боялся – все умрут рано или поздно, он не хотел смерти преждевременной. Он молод и здоров – зачем умирать? Впереди ещё так много интересного, непознанного!

Леонтий же мозговал – как убрать этих двух воинов? Самому убить нельзя – не за что, да и царь спросит за злодеяние. Пусть и не строго – слишком много знает Леонтий, но всё же. Подстроить каверзу надо – что-то вроде несчастного случая. У него даже мысль мелькнула: поставить одного из них на ночь в комнату к Андрею. Пусть Андрей из него кровь выпьет – вампир ведь… Нет, не годится. Тогда вампиров в отряде двое будет, и ещё неизвестно, кто станет следующей жертвой. Путь до Шуи недалёк, несколько дней, а решать надо быстро.

После полудня, когда остановились на отдых, Леонтий положил перемётную суму с ценностями возле себя. Вчера он никому её не доверил, на своей лошади вёз, а после отдыха предложил везти суму Никандру.

– Тебе особое доверие, оправдай. Груз царский отдаю. У меня лошадь вроде как прихрамывать стала, – на ходу сочинил он.

Груз так груз – Никандр уложил суму на лошадь. Она была хоть и не объёмиста, но тяжела.

А Леонтий темп поднял, на рысях пошли. Лошадь Никандра отставать понемногу стала. Леонтий начал недовольно оборачиваться, покрикивать, и Андрей, видя всё это, понял, что Леонтий ищет повод придраться. Пусть. В команду, в десяток монолитный, клин вбить надо, недоверие и вражду посеять.

Уже вечером, улучив момент, когда десятник повёл его в туалет, Андрей шепнул ему:

– Недоброе чую. Леонтий зло затаил, Никандра и Кондрата убить задумал. Как с ними расправится, следующий ты.

– Брешешь!

– Сам увидишь. Только никому ни слова! Ты мне переваром помог, а я тебе – советом. Нам заодно держаться надо.

Десятник недоверчиво уставился на Андрея.

А на следующий день, на полуденном отдыхе, когда кони щипали траву, а люди уселись перекусить припасами – хлебом и салом, – Кондрат вдруг закашлялся и упал. Поначалу думали – поперхнулся, и стали колотить его кулаками по спине. Но Кондрат уже не дышал, слегка подёргался – и всё.

Воины с недоумением смотрели на труп. Только что их товарищ ехал с ними рядом, шутил, смеялся, ел – и вот теперь он лежит мёртвый.

– Он же вроде не болел… Ни к кому ни с чем не обращался? – спросил Никандр.

Десятник уставился на Андрея долгим тяжёлым взглядом, но тот сделал вид, что ничего не замечает.

Ну – Леонтий, ну ловкач! Наверняка яду подсыпал. И когда только успел! После некоторых размышлений Андрей решил – вчера вечером. Яд хорошо растворяется в жидкости, а вчера Леонтий всем заказал пива. Сегодня же ели всухомятку. Коварен Леонтий, отравил беднягу. Не иначе – на царском дворе пакостям научился. Там же сплошные интриги, подсиживания, а уж ядами научились пользоваться не хуже чем в Европе.

История отравлений на Руси начиналась с Венеции – оттуда дипломаты и купцы привезли отраву. А потом и свою алхимики делать научились – растительными ядами пользовались. Махровым цветом это расцвело при Иване Грозном, однако коснулось дворянства. Народ действовал проще – кистенём по голове. Тихо и надёжно.

Смерть Кондрата была прилюдной, его никто не бил и не пырял ножом. А о ядах воинство знало лишь понаслышке.

Тело завернули в рогожу и перекинули поперёк седла. В ближайшем селе, в церкви отпели. Гроб и похороны Леонтий оплачивал сам.

Похоронили Кондрата там же, на сельском кладбище, тризну справили на постоялом дворе.

Дальше ехали молча, настроение у всех упало. Ни боя не было, ни природных катаклизмов, а один из воинов умер.

До вечера успели пройти немного, вёрст десять. Отпевание, похороны, поминки – всё это отняло время.

После ужина десятник сам повёл Андрея в отхожее место – больше уединиться было негде.

– Не соврал, – выдохнул луком десятник. – Думаешь, следующий Никандр?

– Я же тебя предупреждал.

– Ох и коварен Леонтий! Не ожидал я от него такой пакости…

– Чёрен душою человек… Да скорее всего, её у него и нет, дьяволу продал.

– Как же спастись?

После гибели Кондрата десятник понял всю серьёзность ситуации. Леонтий – начальник над ними. Взбунтоваться – измена и виселица. Самовольно уйти, бросив Леонтия и Андрея, – по головке не погладят, в лучшем случае сошлют куда подальше.

– Следи за Леонтием. Не пей из его рук, не бери угощения.

– Отравил? – ахнул десятник. – Вот же змеюка! Тебя-то за что в поруб бросили?

– С царским грузом в Шую ехал – с охраной. Напали на нас, охранники погибли. Чтобы груз спасти, я его в воду кинул. Ну ты же видел – достали мы его в целости. А меня в краже обвинили облыжно. Теперь обвинения сняли. Если в Шуе всё подтвердится, меня отпустят: чист я перед государем.

– Ай-яй-яй! Нехорошо получилось. А Леонтий нам сказал, что ты беглый вор и тать, самолично семью купеческую убил, золото украл и разбойничаешь.

– Так Леонтий про меня всё выдумал! Нет на мне вины. Груз я достал из озера, жизнью рисковал – ты сам тому свидетель. А меня за то – в подвал.

– Я парням своим обскажу, как дела на самом деле обстоят. Все в вину твою поверили, злыднем считают. Думают, такого убить – воздух чище будет.