Военспец. Чужое лицо - Страница 46

Недалеко от места недавнего боя встретились на дороге двое конных. Посмотрели на него подозрительно, но не остановили. Те ли это были конные, что бой с ними вели, или случайные встречные – бог знает.

За несколько дней, не прячась, он добрался до Москвы, однако на постоялый двор не поехал. Если его и будут искать, то не скоро, когда выйдут сроки его возвращения, а, по идее, он ещё должен добираться в Шую. За мзду малую на окраине Москвы снял у сердобольной вдовушки комнату – даже коня пристроил в пустующую конюшню. Потом на торг пошёл, купил два листа бумаги, чернила, несколько очиненных гусиных перьев. Бумага стоила дорого – пятачок за лист. На съёмной квартире после некоторых раздумий он написал такое письмо:

«Милостивый государь, тебе челом бьёт порученец верный, Григорий Валуев. На нас напали, воины погибли. Груз я сохранил, надёжно спрятал. При ближайшей возможности укажу точное место».

Получилось коротко, но ёмко и понятно.

Следующим днём Андрей отправился к Кремлю и у Троицких ворот отдал письмо стрельцу.

– Будь добр, передай в руки самому государю. Очень важно! – и сунул служивому два алтына.

Стрелец мог подбросить письмо в карету царя, передать царскому кучеру, и Андрей, таким образом, мог надеяться, что его послание дойдёт до адресата.

С лёгким сердцем зашёл он в харчевню и наелся досыта. Если царь прочитает, то поймёт, что Андрей в Москве. И времени у него, чтобы исчезнуть из столицы, – минимум половина дня.

Зайдя на постоялый двор, где он жил до отъезда, поинтересовался у хозяина:

– Меня никто не спрашивал?

Хозяин отрицательно покачал головой.

– Я съезжаю.

За месяц вперёд Андрей заплатил ещё раньше. Потому он поднялся в комнату, забрал узел со своими вещами – запасными рубахами, запасом пороха и свинца и нижним бельём. Больше с городом его ничего не связывало.

Вернувшись на съёмную квартиру, Андрей оседлал коня, приторочил к седлу узел и попрощался с хозяйкой. Надо было ехать в Нижний Новгород. По сравнению с другими городами – особенно в центре и на юге – там было спокойно, никаких мятежников.

И за вторую половину дня он отмахал верных двадцать пять вёрст. Деньги у него были, и на первое время их хватало, а там наймётся на работу – тем же охранником, умения ему не занимать. Проживёт и без Москвы, и без Шуйского.

За одиннадцать дней он добрался до Нижнего. Почему этот город, он и сам толком не знал. Причин несколько, немаловажная – в большом городе, среди многолюдья спрятаться легче. Ведь где проще всего спрятать шишку? В еловом лесу. В деревне глухомань, но каждый человек, особенно новый, – на виду.

Расположился Андрей на постоялом дворе. Тут и лошадь отдохнёт, отъестся в конюшне после длительного перехода, и сам он отоспится.

Однако его снова посетила мысль о золоте. Ведь имел он уже проблемы из-за этого металла, но, выходит – не наука, выходит – он вновь наступил на те же грабли. И вновь получил крупные неприятности.

Шуйскому сейчас не до него, других забот полно, и первая – справиться с мятежниками. Из-за них да вошедших на землю русскую поляков трон неустойчиво стоит, качается. Однако вполне между государственными делами может объявить Андрея в розыск. Только настоящего имени и фамилии его он не знает. Но ведь можно и внешность описать. Молод, высок, бородат – так под это описание четверть мужчин на Руси подходит. Если его и опознают – так только те, кто видел, а таких немного. Тем не менее Андрей купил на торгу персидской хны и подкрасил волосы на голове и бороду, отчего растительность приобрела рыжеватый оттенок. Он потом и сам едва узнал себя в зеркале, настолько изменился.

За пять дней Андрей отоспался и отъелся, но потом отдых ему надоел, и он стал ходить на ярмарку. Купцам постоянно требовались помощники – грузчики, охранники, ездовые, толмачи. Писал Андрей быстро, без помарок и вполне мог стать писарем, только не по душе было ему целыми днями пером скрипеть, душа просила активных действий. Кто знает, как судьба распорядится. Может, он уже завтра в своё время вернётся, на скучную работу. Вот и надо сейчас жить на полную катушку.

За неделю Андрей примелькался на торгу. Он был весел, общителен, перезнакомился со многими купцами и работу себе нашёл – обоз сопровождать. Договорились с купцом о цене и дате выхода. Сам купец был из Костромы. Путь не близкий, да всё лесами.

Пару дней до выхода обоза Андрей просто валялся в постели и жалел об одном – что невозможно заранее, впрок, наесться и выспаться. А в походе уже не получится.

Андрей привык относиться к каждому делу ответственно. Берёшься – значит, делай как положено. Не можешь – уйди, дай другим, поразворотливее. Но когда он увидел готовый обоз, то внутренне охнул. Десять подвод! Это много! Он же растянется в пути на верных сто метров, и попробуй уследи за всеми.

Андрей подъехал к купцу:

– Митрофан, это что же, на десять подвод я один охранник?

– Так у каждого ездового топор есть, – невозмутимо парировал купец.

– Обоз велик, и одного меня для охраны мало. Как бы беды не случилось.

– Авось обойдётся, не впервой, – отмахнулся купец.

«Авось» – утешение слабое. Если раньше и в самом деле обходилось – это просто везение. Как понял Андрей, купец брал его одного больше для самоуспокоения. Все берут охрану – и он взял. А вот сможет ли один воин, даже если он опытен и в сече зол, уберечь обоз? «Жадноват купец и беспечен», – сделал вывод Андрей. Но сейчас уже изменить ничего нельзя. Надо или идти с обозом или отказаться – другого не дано.

Ездовые посматривали на него насмешливо. И в самом деле, Андрей не производил впечатления амбала: не бугрились мышцы на руках и плечах, и походка лёгкая, не вперевалочку, как у силачей. Однако цену себе он знал и на кривые ухмылки и косые взгляды внимания не обращал.